Книгу «Мае дзевяностыя» мне посчастливилось читать правильно. А читать правильно, на мой взгляд, это сразу сделать ударение на слове «мае» из названия книги.
В твёрдой стильной обложке мы держим в руках роман-дневник, роман-воспоминание, может даже сентиментальный роман. Автор не ставит перед собой цель описать исторические или политические события 90-ых годов, в которых жил, или передать дух эпохи, или рассказать одну какую-то конкретную историю из этого времени. Альгерд говорит нам, что это «мае», т.е. его девяностые, такие, какими он их помнит. А память ведь как сито, всегда просеивает часть истории. Остаётся лишь то, что зацепило душу, встряхнуло тебя сильным эмоциональным зарядом.
«Мае дзевяностыя» это ещё роман-ностальгия про Минск. В книге вы обязательно найдёте что-то своё. Если вам близка белорусская литература, то эта книга просто находка. Если же вы далеки от искусства и литературы, вы всё равно найдёте в книге немножко то, что пережили когда-то мы все: маленькие тесные двухдверные автобусы, курсирующие по городу; джинсы со стадиона Динамо; улицы и парки, на которых распивалось пиво, а дальше и другие характерные эпохе напитки, и вы сами продолжите список.
Однако, рассказывая личную историю, сложно абстрагироваться от истории социума. Поэтому роман всё равно рассказывает нам, как эта самая история проходит через одного человека, и каким путём идёт он. Особенность истории Альгерда в том, что он выбирает в каком-то смысле маргинальный путь, отбивается от общей истории. Этот путь проявляется с каждой страницей, где-то между строк, а где-то красной нитью по тексту. Не быть пролетарием, жить литературой.
Роман «Мае дзевяностыя» имеет особенный темп. С первых страниц книга захватывает бодрым и весёлым языком. Мы видим Минск глазами юного, полного планов и мечтаний, парня. Ощущение, что ты только-только разгоняешься перед большим прыжком. А потом … всё замедляется, вроде бы и темп повествования не убавился, но впечатление, что ты так медленно-медленно катишься вниз. Что там внизу? Пропасть? Кусок твёрдого бетона?
На самом деле мы знаем, чем и как живёт сегодня писатель Альгерд Бахаревич, и точно можем узнать, что происходило с Альгердом после описанных десятилетний. Однако книга же для меня осталась как будто незаконченной. Есть там надежда у парня, что начал свой путь в литературу? К чему его подтолкнуло это юное время, чему научило, что он дальше будет делать?
При этом сам автор не ищет ответов на этих страницах-воспоминаниях. Они уже давно есть. Текст романа получился одним большим переживанием времени, которое автору важно было пережить, и пригласить читателя составить компанию. Однако читателю нужно быть осторожным, мы имеем дело с человеческой избирательной памятью. В конце истории понимаешь, что что-то было недосказано, что-то важное, что Альгерд всё-таки оставил себе. Например, реальные страхи, которые подпитывали нарастающий протест, конкретные случаи, что заставляли раз за разом разочаровываться в том, что происходит в стране.
Что точно вы найдете в романе «Мае дзевяностыя», так это историю, личную историю минчанина, школьника и студента, молодого писателя из 90-ых. На страницах книги вы не раз будете пешком ночью возвращаться из центра в Шабаны, заглянете в аудитории пединститута, немножко увидите юных минских школьников глазами молодого учителя, послушаете репетиции панк-бенда «Правакацыя», познакомитесь с людьми из лит.объединения «Крынiца» и Бум-Бам-Лiт, узнаете, как работала газета королевства МТЗ, «Тракторостроитель». Из этих маленьких воспоминаний Альгерд Бахаревич развернёт вам историю своих девяностых.
Have a nice read 
Добавить комментарий